Айя сглотнула, понимая, что ведет себя нелепо. К чему эта неуверенность? Тео – простой человек, да и она себя важной птицей не считала. Корона, правда, немного портила это равновесие, но о досадном приданом, ровно как и о настоящем имени, Айя упоминать не собиралась.

Тем временем Тео склонился ниже, и его темная, влажная от пота челка налипла на глаза. Раздраженный маг попытался ее сдуть, но не тут-то было. Не отрывая рук от чаши, он пару раз дернул головой. Безуспешно.

– Помочь? – предложила Айя, чувствуя, как тает идеальный образ перед глазами. Дышать сразу стало легче.

Тео, поджав губы, кивнул. Тонкие пальцы ученицы тотчас потянулись к его лбу и аккуратно заправили пряди челки за ухо. Принцесса отступила на шаг, довольная своей работой.

– Ты мой должник, – смело заявила она, уже представляя, как подружится с сильным магом.

– Мы квиты, – возразил Тео, и гончарный круг, замедлившись, прекратил движение. Аккуратно срезав медной проволокой чашу, ученик перенес ее на стол для просушки. Через пару дней чашу можно будет обжечь, а затем и расписать. Но последнее он оставит для тетушки – Тео считал роспись глиняной посуды пустой тратой времени.

– За что?

– За просмотр. – Ученик гончара, прихватив полотенце, обернулся к ней.

– О чем ты? – вспыхнула Айя. До чего невоспитанно – вот так просто заявлять о том, что она за ним следила!

– Не сильно ты хочешь отцу помогать, – продолжал колоть в слабое место Тео. Для равнодушного человека он уж больно хорошо запомнил ее историю. – Тот комок, – он указал в сторону ее гончарного круга, – даже за плошку не сойдет.

– Великим гончаром после первого занятия не станешь, – снисходительно, будто старшая сестра глупому брату, пояснила Айя.

– Некоторым и сотни занятий не хватит.

– Твоя сотня уже давно прошла?

Глядя в наигранно невинное лицо, Тео невольно улыбнулся.

– Мастеру вместо гончарного дела стоит учить тебя уважению к старшим – больше пользы будет.

– Я дедушек не обижаю, – отрезала Айя, намекая на разницу в их с водным магом возрасте.

– Тогда спрячь от короля-гончара тот ужас со своего круга.

– Первый блин комом!

Тео бросил взгляд за плечо принцессы и вздрогнул:

– От такого кома кровь в жилах стынет.

– Уверен, что не от твоей магии?

Август застал учеников за препирательством. Он недоуменно наблюдал, как Тео с азартом отвечает его внучке. Столько слов водный маг ему и за весь год не сказал.

– Закончили? – спросил король-гончар, и оба ученика смущенно опустили головы. – Уберите за собой и на улицу. Чай стынет.

Печь для обжига высилась на добрых два метра над уровнем земли, и это была только та ее часть, что видна глазу. Пухлые горшки и разнообразные чашки уже покоились под крышкой внутри, пока Август закупоривал последние дыры в куполе, оставив для тяги только центральное отверстие. Лицо деда заметно вспотело, пока он спускался с высокого стула. Тео предложил ему руку, и старый король вцепился в нее дрожащими пальцами. Сердце Айи ухнуло вниз, а внутри все досадливо сжалось – деду давно стоило оставить старую печь, которая отнимала столько сил, и заменить ее новой, поменьше. Современные гончары вовсю использовали магию для обжига, но Август наотрез отказывался следовать новым учениям. Он хотел обжигать глину так, как и десятки лет назад, пусть и прикладывая гораздо больше сил, чем требуется.

«Разве может считаться настоящим гончаром тот, кто создал чашу, даже не вспотев?» – повторял старый король, и Айя силой воли душила тревогу. Ведь лицо деда, когда он видел результаты свои стараний, стоило любых ее волнений.

Вот и сейчас довольный Август, сделав пару глубоких вдохов, с энтузиазмом принялся за розжиг огня, отринув всякую помощь. Он храбрился, пытаясь скрыть усталость. Потому Тео следил за королем не меньше, чем Айя, и оба не смели притронуться к чашкам и шоколадному печенью, хоть в желудках уже давно было пусто. Солнце медленно ползло к горизонту, нагоняя сумерки, и пение птиц сменилось стрекотом цикад. Король не спешил, легко забыв о том, как сам торопил учеников. Наконец гончар отошел от печи, и его гости выдохнули, приветствуя бывшего монарха за столом.

– Чай остыл, – удивленно заметил Август, притрагиваясь к чашке. Ответом ему послужило красноречивое молчание.

– Я нагрею. – Айя привычно потянулась к чашке гончара, но спустя миг замерла.

«Не используй огонь, пока будешь гостить у меня», – всплыла в памяти просьба деда, и принцесса мысленно одернула себя. Считал ли дед, что приезжая ученица, да еще и с даром огня, вызовет подозрение у селян? Возможно. Но ей он не спешил пояснить свою просьбу.

Пальцы миновали чашку, ухватившись за ручку чайника. Айя, немного смутившись, птицей порхнула в дом, подальше от чужих глаз. По спине поползли мурашки: на миг девочке показалось, что водный маг не сводил с нее взгляда.

«Не зря деда предупредил, не зря», – думала принцесса, про себя решив, обязательно узнать, что к чему.

Тео не покидало ощущение, что сегодняшний день никогда не закончится. Впервые на долгой памяти занятие у короля-гончара не принесло успокоения – напротив, гнев пузырился в оковах ребер, подбираясь к горлу, и ему приходилось всеми силами сдерживать его внутри. Раз за разом он представлял, как стремительный водопад обрушивается на голову, за секунду вымывая из нее всякие помыслы. Ведь он не просто так учился держать себя в руках, заковывая разум в железные цепи спокойствия. Только вот чем дольше он оставался спокоен, тем сложнее было противостоять неожиданным потрясениям, и каждая малая неприятность в его глазах приобретала невиданные масштабы. Сегодняшний день начался для него с испытания – неожиданного знакомства, и оно, похоже, следовало за ним по пятам. Водный маг чувствовал, как к концу дня истощились запасы терпения, а желание остаться одному стало непреодолимым. Руки Тео вцепились в чашку, а костяшки пальцев посинели от напряжения.

– Успокойся. – Приказ короля застал его врасплох, и водный маг, вырванный из внутренней борьбы, невольно дернул рукой. Чашка с громким звоном упала на пол, разлетаясь на крупные осколки.

– Сделаешь новую. – Король ничуть не огорчился, спокойно наблюдая, как невнимательный гость спешно собирает черепки. – Сколько ты уже в семинарии? – неожиданно спросил старик, чуть подаваясь вперед. В серых глазах за очками – на миг показалось Тео – мелькнуло опасение.

– Почти три года.

– Чего и думать! – Видя вопрос в глазах ученика, гончар пояснил: – Слишком ты привык к рутине – застает врасплох любая мелочь. В семинарии наверняка дни отличаются друг от друга лишь наличием облаков на небе. Воспитываешь в себе спокойствие – хорошо, только в большом городе твои умения, закаленные тихим краем, иссякнут в первые же дни. Ты же жил в столице. Должен понимать.

Брови монарха сошлись на переносице.